Nation’s Greatness—Measure of Its Honor

 

Brains often welter in the dark

and so they don’t tell us much

unlike honor true and simple

how great the people are.

 

Brains can be lent or leased

if there’s the will plus capital,

and though honor can be lost

or dissed, it doesn’t grow outside.

 

From birth, honor hides inside

but can’t be brought to life

and nowhere is found

if one isn’t up to honor’s mark.

 

Horrible and awful is the nation

whom honor has been denied;

it will do everything that’s vile,

with any excuse for the reason.

 

Honor can’t be learned from books,

and it is no one’s docile slave.

And where on honesty “honor” is low,

that nation’s worth is vain and void.

Čest je mírou velikosti národa

 

Rozum často tápe v tmách

a lehce zradí vás jak čas,

ale čest má v sobě vlastní jas,

a v ní národ svoji sílu má.

Rozum snadno bývá k mání

v archívech završených dob,

o ctnosti však málokdo co píše

a mnohý nad ní ohrne svůj nos.

Vždyť čest je stará neposlucha.

buď je doma zabydlená u člověka,

kde ji dávno Bůh dal k vínku,

anebo s cizím ztratila se v pýru,

a z národa, co zaprodal svou čest,

vzniká lítá stvůra, a žádné zlo

není jim zlem ani příliš ani dost,

a čest takovým Bůh sám odpírá.

V knihách rozumů jsou mraky,

kam však ctnost vypadla jim z řádky?

Jenomže kde chybí v jádře pravdivost,

tam i národ stojí jen za falešný groš.

 

Федор Витальевич Матишев

В ЧЕСТИ ВЕЛИЧИЕ НАРОДА

 

Величие народа не в уме.

Изменчив он, словно погода.

Барахтается часто ум во тьме.

В чести величие народа.

Ум могут все приобрести

Из кладовых истории и быта,

Честь в чистом поле не найти,

Она частенько проклята и бита.

С рожденья в генах скрыта честь,

Её нельзя призвать к ответу.

У человека она есть,

Или же вовсе её нету.

Ужасно страшен тот народ,

Не награждённый честью богом,

На подлость всякую пойдёт,

Не погнушается подлогом.

Как ум, честь в книгах не найти,

Она не может быть в угоду.

И если честность не в чести,

То грош цена тому народу.